Вечер музыки Микаэла Таривердиева в Санкт-Петербурге [15.05.2012]
15 мая в Большом зале филармонии Санкт-Петербурга в прошел вечер музыки Микаэла Таривердиева.
В программе: Концерт для альта и струнных в романтическом стиле, киномузыка.
Участники: Алексей Людевиг (альт), Симфонический оркестр Петербургской филармонии имени Д.Д.Шостаковича, дирижер - Александр Полищук.
В последние годы ему часто снился один и тот же сон. Как будто он плывет в море. Море уносит его далеко. И берег не виден. Это был грустный сон. Море было веселым днем. Ночью, когда оно снилось, оно становилось грустным. Потому что это было другое море.
В его музыке, время которой еще не наступило, он одинок. Впрочем, он всегдаодинок, человек, самоопределившийся внутри самого себя. Потому что он один на один с миром. Там, за чертой, заdeadline «Чернобыля», за этим mеmentomore, душа еще более одинока, чем во всем этом хаосе нынешней, да и всякой видимой жизни. Душа острее чувствует и переживает печаль одиночества. Ту самую печаль, которая, однажды зазвучав, стала внутренней интонацией, его внутренним голосом и способом восприятия мира.
Об этом – о пути души за чертой – последние произведения Микаэла Таривердиева. «И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет» (Откровение Иоанна Богослова. 21.1)
Второй концерт для скрипки и Концерт для альта в романтическом стиле складываются друг с другом, как главы одной повести, как некое зеркальное отражение одного в другом. Но только не с той степенью точности отражения, как это бывает в зеркалах. А как в соотношении зеркала и зазеркалья.
Пытаясь разгадать загадку музыки, которую никто еще не слышал, я двигалась почти в потемках, имея на руках лишь партитуры и то приблизительное звучание, которое оставил Микаэл Леонович в виде своих черновых записей на магнитной пленке. И все же я продвигалась к смыслу. Часто перечитывая «Мастер и Маргариту» Булгакова, зная роман вдоль и поперек, я поражалась иногдаразности звучания текста, в зависимости от собственного моего состояния, той точки, в которойсама нахожусь. Вдруг приоткрывались какие-то новые смыслы, какие-то новые аллитерации. Однажды роман открылся на 32главе. Ее начало пронзило меня своим соответствием смыслу альтового концерта.Да, это те самые слова, та самая поэзия, тот самый смысл, который возникает в музыке и в жизни Микаэла Таривердиеваза чертой линии, проведенной «Чернобылем».
«Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший. И он без сожаления покидает туманы земли, ее болотца и реки, он отдается с легким сердцем в руки смерти, зная, что только она одна успокоит его».
Из книги Веры Таривердиевой «Биография музыки»